Сразу прошу прощения за обсценную лексику, но без нее никак.

Когда-то в школе для нас нонконформизм означал слушать Наше радио, Ленинград и что-то типа Queen.

Затем мы эволюционировали до зарубежного андерграунда и вредного образа жизни. Но быстро поняли, что грязные «говнари» или обоссанные панки это слишком просто и в этом ничего особенного нет. Если ты наколол татуху или проколол себе причинное место, это не выделяет тебя из толпы.

Мы стали больше уделять времени самообразованию, стали много читать, смотреть, слушать, ходить на современные культурные мероприятия. Это давало нам моральное право с презрением относиться не только к конформному большинству, но и к большей части неформалов, с которыми нам стало скучно - ничего кроме побухать нас не объединяло.

Потом часть из нас, которая не смогла взять ответственность за свою жизнь, стала обычными алкоголиками и наркоманами. «До#уя умные», но толку никакого. Не нашли себе применения, как и миллионы других подростков...
Другая часть из нас кое-как справилась с необходимостью обеспечить себе финансовую независимость. Часть этой части при этом отлично влилась в систему, может быть даже продолжая ее тихо ненавидеть. Защитной реакцией при этом для них стал ЦИНИЗМ.

Я не мог смириться. Я продолжал оставаться «панком» с его презрением к карьеризму, накопительству, общепринятым правилам поведения. Я менял места приложения усилий сразу, как только мне становилось неинтересно. Но если у настоящих панков это переход из одной забегаловки/заправки в другую, я мог себе позволить работать в более сложных сферах. Я всегда хотел работать профессионально и с профессионалами, а не халтурить, чувствовать свою полезность для компании и общества.

Долго не получалось найти такую работу. Я искал, при этом постоянно участвовал в общественной жизни, ходил на митинги, помогал в кампании Навального, потом стал членом УИК с ПРГ, успешно предотвращал фальсификации.

Если ты честен и открыт, тебе достаточно просто быть там, где возможна коррупция. И ее с высокой степенью вероятности не будет. Мне нечего стесняться, я не хер с горы, который взялся ниоткуда и ничего из себя не представляет, как некоторые говорят. У меня есть пруфы.

Потом я все же нашел работу «по себе» в аппарате Уполномоченного при Президенте по защите прав предпринимателей. Я писал программу развития России, которая требовала знаний в экономике, финансах, налогах, социологии, географии, PR– всего того, чему я успел научиться в МГУ, Вышке, работая аналитиком в различных компаниях. Кто-то считает, что я не справлюсь с работой депутата?

Борьба с системой привела меня в оппозицию. Я не мог видеть всю несправедливость и не попытаться все изменить. Активная гражданская позиция это шило в заднице, от которого не избавиться.
Довольно быстро я понял, что в среде оппозиционеров много откровенной русофобии, а я любил свою страну, верил в лучшее. Так я стал оппозицией в среде оппозиции. Впрочем, после Крыма русофобия почти исчезла из оппозиционной среды.

ИТАК

Что, на мой субъективный взгляд, является настоящим нонконформизмом и как действительно бороться с системой?
Все очень просто и сложно одновременно - как любой идеализм (а я идеалист), применяемый на практике. Идея часто проста, но ее воплощение требует больших усилий, смелости (я стараюсь быть смелым).

Во-первых, не мириться с тем, что все воруют и ничего нельзя изменить. За бугром справились и мы можем, тем более мы Россия, а не Зимбабве. Надо противостоять как самой коррупции, так и толпе равнодушных и разочаровавшихся людей. Их мнение не должно иметь для вас значение.

Во-вторых, проповедовать свои принципы надо не в среде себе подобных, а там, где это больше всего нужно. Это значит быть в системе, но подчеркнуто не принимать ее правила игры: не участвовать в коррупционных схемах, честно работать, открыто не соглашаться с архаичными взглядами большинства. Если будет интересно, могу написать, почему можно уважать и не нужно бояться людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, почему мужчины должны обеими руками поддерживать феминизм, почему надо легализовать проституцию и легкие наркотики.

В чем я профессионал, так это в борьбе со стереотипами. И негативное отношение к вышеперечисленному строится на глупых стереотипах. А стереотипы препятствуют социальному прогрессу, который очень тесно связан с экономическим развитием, с тем, чтобы мы все жили лучше и дольше. Если возникнут вопросы, могу по полочкам разложить.

В-третьих, самое главное.
ЗЛО, НЕДОВЕРИЕ, ЦИНИЗМ, НАСИЛИЕ, РАВНОДУШИЕ повсюду. Это болезнь общества, которая начала разъедать страну еще в СССР. Потом в 90е на волне свободы это вырвалось наружу и победило. В путинское время криминал ушел во власть, и все вышеперечисленное зло превратилось в норму.

Я открыто выступаю за любовь, за добро, за честность, за открытость, за неравнодушное отношение к окружающим. ИМЕННО ЭТО СЕЙЧАС НАСТОЯЩИЙ НОНКОНФОРМИЗМ. Это база моей программы и будущей работы.

Может плохо получается, но я стараюсь никого не осуждать, потому что иначе нам никогда не сплотиться, не построить сильное гражданское общество, не начать наконец развиваться и жить лучше. Критиковать пороки общества – да, но к каждому конкретному человеку надо относиться по-доброму.

Конформисты – обычные хорошие люди. Чиновники не все воры. В РПЦ не все мракобесы, одобряющие насилие.

Первый контакт с человеком надо ВСЕГДА начинать доброжелательно. Если же человек все равно ведет себя как злой мудак, то с ним надо более жестко. Если ты ведешь борьбу с системой, нельзя быть «светлым человечком», которого будут просто игнорировать.

В общем, любовь и добро, о которых я писал в своем недавнем программном тексте, это не пустые слова. Это ключ, это главное, без чего ни политика, ни обычная жизнь не имеют смысла. Для меня. Надеюсь и для многих других.

У меня нет цели победить любой ценой, я не могу позволить себе изменить своим принципам, строить из себя того, кем не являюсь. Кому нравится, голосуйте. Кому хочется системных кандидатов – вперед, их там вагон и маленькая тележка.